Детство я провел в небольшом посёлке, солнечное беззаботность с лесными походами и купанием на озере. Окончив школу, я поступил в медицинский институт, а позже какое-то время работал в местной поликлинике.
Меня всегда тянула к себе жажда путешествий, но мизерную зарплату, которую я получал, хватало лишь на оплату жилья, расходы на еду да одежду. Какого было моё удивление, когда одним субботним утром пришло письмо от организации врачей добровольцев, которым я когда-то отправлял запрос на трудоустройство.
В письме говорилось, что они нанимают сотрудников для работы за границей, а именно в Африке. Колебался я ровно два дня, в понедельник отправил ответ, о согласии присоединиться к ним.
Африку я представлял немножко по-другому. Огромные желтые дюны, караваны верблюдов, идущие от оазиса к оазису, и конечно палящее солнце. Из всего этого меня ждало лишь последнее, жарило здесь и впрямь как на сковородке. Голая степь из глины вперемешку с песком и редкими кустарниками, да ветхие лачуги, построенные из подручных средств аборигенами.
Мы жили в небольшой деревушке, население было хоть и сильно суеверным, но относительно цивилизованным, а потому к нам относились достаточно не плохо.
По праздникам, коих, к слову, у них было очень много, они разжигали большие костры и разукрасив себя с ног до головы белой краской, танцевали ритуальные танцы под песни местных шаманов.
В этот день мужчины поселения вернулись с удачной охоты, принеся с собой добрые пол дюжины антилоп. По этому поводу гуляния закатили на славу, собрались все жители поселения, дабы поздравить охотников и отблагодарить танцем богов за столь удачную добычу.
Я сидел на небольшой скамеечке около здания, и облокотившись к стене строгал деревянную палочку, изредка поглядывая на танцующих. Не то что бы мне не нравилось эти выступления, просто день выдался тяжелым, и я, погрузившись в мысли, думал о своём.
В какой-то момент ко мне подсела девушка лет семнадцати, может чуть больше, их языка я не знал, поэтому все общение с местными у меня сводилось к рукопожатиям да улыбки, но девушка заговорила на нашем. Признаться я был удивлен. Позже она мне рассказала, что её ныне покойный дед когда-то учился по обмену, и вернувшись обучил её этому языку. Говорила она вполне сносно, даже с учетом того, что языковой практики практически не было. Мне она сразу понравилась, не как девушка, нет. А как веселый, интересный подросток с огромной любознательностью и большим оптимизмом. Она часто приходила к нам в палатку и часами на пролет расспрашивала о моей родине, удивляясь рассказам, хлопала большими серыми глазами.
Я не мог это не отметить, но несмотря на свою принадлежность к местным племенам, внешность у неё была более европейская. Тонкий нос в сочетании с пухлыми губами и смуглой кожей, делали её весьма привлекательной, в столь юные годы.
Мы занимались изучением геморрагической лихорадки, несколько лет назад здесь была вспышка, унесшая с собой несколько жизней. Но позже все утихло, болезнь отступила. Местные твердили что это боги разгневались на них, но врачам все же удалось убедить аборигенов в том, что это болезнь, и что её нужно изучить для дальнейшего предотвращения таких инцидентов.
За год мы подружились, Эйра подросла и уже легко, практически без ошибок разговаривала на нашем языке, а кроме того, наблюдая за нашей работой, узнала много о вирусах и различных заболеваниях, вызываемых ими.
Как и принято, раз пять, а то и семь в месяц, намечался праздник, я даже уже не спрашивал, что за повод, это могло быть как падение метеорита в ночном небе, так и родившая теленка корова.
Эйра пришла заплаканная, на вопросы что случилось она лишь отмахивалась головой и все спирала на то, что просто стало грустно, я не стал вдаваться в подробности. Она сидела, попивала чай, и болтала о книжке, прочитанной ей ранее. Я работал, временами отвечая удивлениями о судьбе персонажей и изредка кивал головой в знак согласия с её мнением, по тому или иному поводу. К вечеру она ушла, сославшись на том, что заболела голова, прихватив с собой таблетку от боли.
Пару дней она не приходила, лишь здоровалась при встрече и сразу убегала по своим делам. Я начал задумываться, не обидел ли её чем ненароком, но копаясь в памяти перед сном не нашел ничего такого и пообещав себе, что утром схожу к ней домой, почистив зубы лег спать.
Ночью меня разбудили крики, а позже в палатку вбежала Эйра, она принялась кричать о том, что нам срочно нужно убегать, что мы в смертельной опасности. Я был сонным и нечего не понимал, она, не теряя ни секунды достала сумку и принялась скидывать туда мои вещи, а позже схватив за руку выбежала из палатки.
Большой шатер, служивший нам лабораторией, горел, вокруг бегали люди, кто-то тушил пожар, кто-то ругался, а кто-то кричал.
Эйра держала меня за руку, а позже побежала, уволакивая за собой.
На окраине стояла старенькая машина, -это машина деда, ключи в замке, поехали, -прокричала она.
Сев в машину я застыл, не понимая, что происходит, уставился на неё.
-Ну что стоишь, поехали, быстрее, они сожгли лабораторию, а вас сказали побьют и выгонят.
Я завёл машину и тронулся с места, Эйра сидела вся взъерошенная и напуганная, через несколько часов мы были в городе.
В полиции она рассказала историю, что в поселке вновь заболели той болезнью, которая годы назад унесла многие жизней. Местные обвинили в этом врачей и решили прогнать их, Эйра помогла мне и теперь дома ей за это будет очень несладко. Она умоляла меня забрать с собой, говорила, что здесь её ждет погибель. В местном посольстве были не против, и спустя пару дней мы вылетели на мою родину. Со временем у нас родилась дочка и лишь спустя много лет, она мне рассказала историю той ночи.
Когда ей исполнилось восемнадцать, родители решили отдать её за муж. Избранником был сорокалетний охотник, самый сильный в деревне, у которого уже было двое жен. Через неделю должна была состояться церемония бракосочетания, с песнопениями и ритуальными танцами. Но её это совсем не устраивало.
Эйре я понравился с первой встречи, а за год общения она в меня влюбилась, но просто так её бы никто не отпустил. Поэтому она придумала гениальный, по её мнению, план. Выкрала из лаборатории образцы лихорадки и подсыпала в еду нескольким, по её мнению, не особо хорошим представителем племени. Через пару дней они заболели и распространяли заразу на других. Люди начали паниковать и обвинять во всем пришлых, которые посмели разгневать богов, суматоха ей была только на руку. Собрав свои вещи и документы, она утащила у отца ключи от дедушкиного автомобиля и предварительно вместе со своими вещами оставив его на краю поселения, пошла искать меня.
А позже вы уже знаете, мы уехали, мои коллеги последовали нашему примеру, лабораторию, как и все наши оставшиеся вещи сожгли. Мне трудно судить её за такой поступок, ведь если бы она этого не сделала, то вместе мы бы никогда не были, а так у нас счастливая жизнь, у нас и нашей маленькой дочки.
